Как ни странно, путь в кино для него начался... с балета! Когда Илье исполнилось четыре года, родители впервые привели его в театр на «Лебединое озеро», и судьба будущего режиссёра определилась. Разумеется, тогда малыш ничего не понял в происходящем, но сам Театр, его сцена, декорации, огни, всё чарующее действо — навсегда запали в душу... «С тех пор я пропащий человек», — шутит режиссёр. Даже в детских играх он не изображал игру актеров, а мастерил декорации, делал макеты, пробовал экспериментировать со светом... Это ему было интереснее! Но, как часто бывает, родители не принимали всерьёз увлечения ребенка. Мама Ильи — врач, и сыну было предопределено продолжить семейную династию.
— К третьему курсу я окончательно понял, что медицина это не моё. В то время я занимался чем угодно, только не учебой по специальности: работал на телевидении, на радио, посещал театральные коллективы... Кончилось это переводом на заочное отделение Челябинского института культуры и искусства. Иногда говорю родителям: в том, что я не стал врачом, вы сами виноваты: не надо было меня по театрам водить с ранних лет!
Отчий дом и родной Челябинск Илья Белостоцкий покинул в 25 лет: после окончания института культуры и искусства в конце 90-х годов поехал поступать во ВГИК, чтобы освоить все тонкости художественного кино. Попал на курс к знаменитому Марлену Хуциеву. Потом перевелся к не менее именитому педагогу — Владимиру Хотиненко: курс его был уже набран под завязку, но Илья предложил мастеру посмотреть свою музыкальную видеозарисовку. Она понравилась, и мечта студента сбылась.
Илья, вы помните свою первую награду?
— Конечно, я ее получил за короткометражку «Планета» по рассказу Владислава Петровича Крапивина. Да, у меня с Владиславом Петровичем многое в творчестве связано, я ведь вырос на его книгах... Да и фильм этот мы снимали совместно с отрядом «Каравелла». На Всероссийском фестивале визуальных искусств в международном детском центре «Орленок» детское жюри присудило этой работе 1 место.
Сценарий фильма «Бегство рогатых викингов» вам сам Владислав Петрович предложил?
— В 2010 году я приехал в Тюмень заниматься совершенно другим проектом. Владислав Петрович как раз тогда перебрался в город своего детства, и я просто решил проведать его, узнать о делах... Он мне дал свой сценарий: одна питерская студия изъявила желание снять фильм, заказала сценарий, но потом что-то не склеилось, и сценарий остался осиротевшим. Я согласился прочесть и при случае кому-нибудь предложить.
Но вскоре Владислав Петрович написал мне письмо: есть люди и организации, готовые материально и организационно поддержать производства фильма. Приехал в Тюмень на переговоры, но выяснилось, что деньги будут только через несколько месяцев. Я предложил тогда и вернуться к вопросу моего участия в проекте. Но уж очень Владиславу Петровичу хотелось приступить к съёмкам немедленно, и ему пришлось потратить изрядное количество времени и сил, чтобы меня уговорить, а уговаривать он умеет, уж поверьте. Мне сразу было ясно, что ввязываться в подобную авантюру — огромный риск. Но в какой-то момент я дрогнул: тяжело отказывать человеку, на книгах которого ты вырос. Именно тогда я предложил гибридный вариант: раз пока нет финансирования, съемочный период можно провести с помощью волонтеров. Но сразу предупредил: из-за такого своеобразного подхода к съемкам, надо будет очень многое корректировать в послесъёмочном периоде, что, естественно, будет стоить серьезных денег, которые собственно и должны были появиться через несколько месяцев. Мы на берегу договорились, что делаем не любительскую постановку, а работу профессионального уровня — это было ключевым условием моего участия в проекте.
Кинули клич, и все закрутилось. В съемочную группу вошло много замечательных людей: ученики тюменских школ (70-й школы в частности), их родители, педагоги, и просто неравнодушные горожане.
Почему вы не бросили проект, когда стало ясно, что все пошло не по плану и денег, даже с опозданием не будет?
— Наверное, в силу характера. Это один из моих принципов со времен ранней телевизионно-киношной юности: я всегда довожу до конца свои проекты. Ну и потом, мой прадед — профессиональный революционер, так что стремиться к великой цели — это у меня в крови (улыбается). Семь с половиной лет жизни, куча нервных клеток, подорванное здоровье, но... «Бегство рогатых викингов» — это результат, который оправдывает все. Победителей не судят. Хотя это победа и похожа на пословицу: одолел кривой слепого и сам без глазу остался. Временами я себя чувствую тем самым «кривым».
С финансированием, увы, все пошло не так как планировалось, и в определенный момент мы, съемочная группа, дети, родители, оказались перед выбором: или опускаем руки и признаёмся в провале или организуемся и пытаемся изыскивать средства самостоятельно. Решили не сдаваться: создали некоммерческое партнерство «КОТ» (КиноОбъединение Тюменцев) и начали действовать.
Однако это оказалось очень сложным делом. Ты приходишь к потенциальному спонсору, а он на тебя смотрит как на попрошайку, разговаривает сквозь зубы, при этом почти открыто посылая по известному адресу... Вскоре изначальное шапкозакидательское настроение сменилось некоторым унынием, и как единственному мужчине в составе НП «КОТ» мне пришлось взвалить этот крест на себя.
Но один в поле и, правда, не воин. Поэтому не могу не сказать слов благодарности всем соучредителям. Они самоотверженно помогали, чем могли — как на съёмках фильма, так и после. Например, все организационные вопросы взяла на себя Наталья Русакова, которая также была исполнительным продюсером на площадке, и я не знаю, что было бы, и каким был бы фильм, если бы мы не встретились. Замечательный юрист и пиарщик Наталья Адаева — за ней НП «КОТ», как за каменной стеной. И даже это интервью, будьте уверены, она прочтёт перед публикацией и найдет, что исправить (смеется). Елена Павлова — наша «хозяюшка», именно под крышей её офиса НП «КОТ» нашел себе пристанище, а после, благодаря её усилиям, обзавёлся собственным офисом. В съемочном периоде люди работали бескорыстно и самоотверженно. Проект получился истинно волонтёрским, и этот факт уже никак нельзя вычеркнуть из истории города.
Рассказ о поисках финансирования — отдельная история, о которой можно написать книгу или снять фильм. Но что особенно дорого — это внимание со стороны обычных людей, чьи доходы вообще-то не рассчитаны на благотворительность. Свои пожертвования присылали учителя, библиотекари, студенты. Например, группа русскоязычных учителей из Клайпеды (Литва) через международную систему переводов прислала нам пять тысяч рублей... Если людям фильм нужен настолько, разве можно его не сделать?! Это был очень мощный стимул для работы.
Неоценимую помощь оказали депутаты фракции «Единая Россия» Тюменской областной Думы, департамент образования Тюменской области, ТОГИРРО. Была и спонсорская помощь от разных компаний и частных лиц (все они перечислены в титрах). Буквально подхватил наше падающее знамя Юрий Рязанов, российский предприниматель, вице-президент Промышленного Союза «Новое Содружество», руководитель фонда поддержки и развития общества «Наши дети», он внес очень серьезный вклад. Ведь вся смета была составлена с учётом цен 2011 года, а после кризиса все подорожало ровно в два раза. В итоге общий бюджет фильма составил восемь миллионов триста пятьдесят тысяч рублей.
А Владиславу Петровичу понравился фильм? Говорят, у вас были конфликты?
— Владислав Петрович фильм одобрил. Позвонил по телефону и высказал свое положительное мнение, поблагодарил. Но он — натура противоречивая. В последнем своём интервью, например, сказал, что фильм получился хороший, но заслуги режиссёра в этом абсолютно никакой нет, а всему причиной — замечательные тюменские детишки. Как говорится, несмотря на все старания режиссёра, фильм удался (смеётся)... Разумеется, за долгие годы работы над фильмом бывало всякое. Были и разногласия и споры, но было и много хорошего. Это совершенно естественный рабочий процесс. В природе крайне мало авторов, которые безболезненно переносят чьё-либо вмешательство в судьбу их детища (а любая книга, для автора — как собственный ребенок) и Владислав Петрович — не исключение.
Фильм получил 10 наград на фестивалях! X международный фестиваль кино- и телепрограмм для семейного просмотра «От всей души» — Лучший полнометражный фильм; ХXVII международный кинофорум «Золотой витязь» — Лучшая женская роль; XXII всероссийский фестиваль визуальных искусств — Самый добрый фильм. И это еще не полный список.
Какую награду вы считаете самой главной?
— После показа «викингов» на фестивале «Окно в Европу» (там программа детского кино — внеконкурсная, что я считаю очень правильным), ко мне подошла мама с сыном лет одиннадцати. Они сказали много хороших слов о фильме и протянули мне пакет, в котором были, вы не поверите... свежие огурцы с грядки! Это было так душевно и искренне, такая награда для меня важнее любого «оскара», честное слово.
И вообще, самую большую радость я получаю в зале, когда вижу глаза маленьких зрителей, и понимаю, что они целиком там, за экраном, внутри фильма, что они сопереживают героям, болеют за них, хлопают себя по коленкам, что-то кричат, иногда даже и подпевают песням... Вот это и есть то, ради чего стоило потратить годы. А призы?.. Ну что призы... Призы — это, конечно, хорошо, но огурцы вкуснее (смеётся).
Если же говорить языком сухих цифр, то на данный момент «Бегство рогатых викингов» посмотрели около 10 тысяч зрителей (по данным ЕГАИС — 7 тысяч человек, прибавьте к этому фестивальные просмотры), фильм собрал четыреста сорок восемь тысяч рублей. Это конечно не много, но по сравнению с другими детскими фильмами, которые вообще ничего не собирают, это и не мало.
Все дети-актеры посмотрели свою работу?
— Еще не все, некоторые мужественно ждут премьеры в Тюмени. Многие из них сейчас живут в Москве, они, конечно, были на премьере, их пригласили на сцену. Но мы очень хотим собрать всех именно в Тюмени. Мечтаем не о заурядной премьере, а о большом детском празднике. Вот сейчас над этим и работаем.
Илья, когда вы отпустите «Бегство рогатых викингов» в свободное плавание, чем займетесь, есть планы?
— О свободном плавании говорить пока еще рано, многое предстоит сделать. Фестивальное и прокатное продвижение — это тоже время, силы и нервы. Трудно снять картину, но ещё труднее пробить ей дорогу к зрителю. Прокатчики сейчас от детского кино как от огня бегут. А вот государственные с удовольствием приобретают права на кинопрокат, и люди ходят на фильм с удовольствием, потом пишут отзывы на «КиноПоиске» и других ресурсах. В том-то и парадокс: я вижу полные залы, довольных взрослых и детей с горящими глазами. Но тут же слышу: нет, это никому неинтересно, на это никто не пойдет. Прямо разрыв шаблонов! Так и хочется этих горе-дистрибьюторов за ухо в зал привести и посадить смотреть фильм (улыбается).
Из суеверных соображений у кинематографистов не принято говорить о планах. Разумеется, идеи и планы есть.
В вашем фильме есть необычный герой — это наш город. Вам удалось полюбить Тюмень за время съемок?
— Удалось не только полюбить, но и, не желая того, создать художественно-исторический документ. Исторический — потому, что многие из дворов и кварталов, где мы снимали, увы, уже прекратили своё существование... А художественный потому, что Тюмень получилась в кадре красивая и волшебная, такая, какой в жизни, может быть, давно уже не была.
Надо отдать должное оператору, но главное — постпродакшну. Мы трепетно зарисовывали недостроенные многоэтажки, добавляли облака, солнечные блики, зайчики, превращали сумеречный день в солнечный, убирали провода, рекламные щиты... Очень надеюсь, что нам удалось передать атмосферу и дух настоящей Тюмени...
И, конечно, за семь с лишним лет работы я могу сказать, что теперь это — мой родной город. Как Челябинск, Екатеринбург и Москва. Когда месяца три-четыре нахожусь в Москве, меня тянет в Тюмень. Из Тюмени — в Челябинск. Я теперь живу на четыре города. И признаюсь честно, что Тюмень — город уютный, тёплый и очень удобный для людей. А мне, поверьте, есть, с чем сравнивать. Здесь комфортно физически и хорошо духовно. Особенно люблю Тюмень летом, люблю бродить по старым улочкам. Очень жаль, конечно, исторического центра, которого я не застал... И те места, где мы снимали на улице Осипенко, тоже очень изменились. Дом-то остался, но он совсем заброшенный, стекла выбиты, двор завален кучами мусора... И над всем этим висит доска «охраняется государством»...
Сейчас, можно сказать, что дела мои в Тюмени почти закончены, а я не знаю, как мне его покидать. Мне этого не хочется. Всё думаю, а вдруг поступят какие-то творческие предложения, ведь тут есть профильные компании и даже своя киностудия...
Словом, я всегда буду рад снова поработать в Тюмени.
Беседовала Валерия Кабакова
Фотографии из личного архива Ильи
